Днем 17 июня 1816 года в Сенегал отправилась французская экспедиция, состоявшая из фрегата «Медуза», каравеллы «Эхо», флюта «Луара» и брига «Аргус». Эти корабли везли колониальных служащих, также нового губернатора колонии и чиновников с их семьями. Не считая их, в Сенегал направлялся так именуемый «африканский батальон», состоявший из 3-х рот по 84 человека, по слухам, из бывших преступников. По сути это были просто люди различных национальностей, посреди которых попадались и отчаянные сорвиголовы. Начальником всей экспедиции был капитан «Медузы» Гуго Дюруа де Шомарей.

Сенегал был для Франции главным поставщиком камеди, которая использовалась в фармацевтике, в кондитерском деле и в особенности при расцветке тканей. Не считая того, эта колония поставляла золото, воск, слоновую кость, кофе, какао, корицу, индиго, табак, хлопок и — о чем конфузливо умалчивалось! — темнокожих рабов.
Средств на компанию этой экспедиции не хватало, потому для настолько сложного путешествия пришлось использовать суда, которые в то время оказались на ходу. Перед отплытием капитан Шомарей получил специальную аннотацию министра дю Бушажа, предупреждавшую о том, что нужно успеть доплыть до Сенегала до пришествия сезона ураганов и дождиков. На пути корабли должны были пройти мыс Блан (Белоснежный), но мыса с соответствующей белоснежной горой не было. Капитан Шомарей не придал этому никакого значения, но на последующий денек ему пришлось отвечать перед экипажем и он произнес, что намедни они вроде проплыли что-то схожее на мыс Блан. Потом он все свои рассуждения и разъяснения строил на том, что он вправду лицезрел этот мыс. По сути «Медузу» ночкой отнесло к югу, курс был выправлен только к утру, так что фрегат никак не мог пройти этот мыс. Каравелла «Эхо», не отклоняясь от курса, днем опередила «Медузу».

В роковую ночь с 1 на 2 июля Шомарей никогда не поинтересовался, как идет корабль, только к утру был немного удивлен исчезновением «Эхо». Он даже не попробовал узнать предпосылки ее исчезновения. Другие корабли, сопровождавшие фрегат, отстали еще некоторое количество дней вспять.
А каравелла «Эхо» продолжала следовать правильным курсом, «Медуза» двигалась в том же направлении, но поближе к берегу. Шомарей отдал приказ определять глубину морского дна и, не нащупав его, решил, что может беспрепятственно вести корабль к берегу. Невзирая на бессчетные предостережения членов экипажа о том, что корабль находится в районе Аргуинской отмели, капитан «Медузы» продолжал вести фрегат к берегу. А на то, что это было место опасное, указывал и окружающий пейзаж, и изменившийся цвет моря.
Когда снова измерили глубину моря, она оказалась всего 18 локтей заместо предполагавшихся восьмидесяти. В этой ситуации фрегат могла спасти только быстрота реакции капитана, но Шомарей как будто впал в какое-то оцепенение и не повернул корабль. И скоро «Медуза» села на мель — меж Канарскими островами и Зеленоватым мысом.

Спасательные работы начались неорганизованно и хаотично, и целый денек был потрачен бесполезно. Все пробы снять фрегат с отмели оказались напрасными. В корпусе судна открылась течь, и 5-ого июля было принято решение покинуть тонущий корабль. По всем морским правилам и законам Шомарей, как капитан, был должен покинуть судно последним, но он не сделал этого. Капитан Шомарей, губернатор со свитой и высший офицерский состав разместились в шлюпках. 100 50 матросов и дам перебежали на плот, построенный под управлением инженера Корреара корабельным плотником. Командовал плотом выпускник мореходного училища Куден, с трудом передвигавшийся из-за травмы ноги.
Поначалу шлюпки буксировали плот к берегу, который был сравнимо близко. Но, ужаснувшись пришествия бури, командиры шлюпок решили покинуть плот и вероломно перерубили буксирные канаты. Люди были оставлены на волю волн на небольшом, заливаемом водой плоту, которым практически нереально было управлять.
Когда шлюпки начали исчезать из вида, на плоту раздались клики отчаяния и ярости. Потом они сменились жалобами, а позже кошмар окутал обреченных на смерть. Стояла ужасная жара, но от жажды людей выручало то, что плот был очень погружен в воду. Скоро было найдено, что в спешке эвакуации с фрегата погрузили ничтожно маленькое количество пресной воды и продовольствия. Незащищенные от непогодицы и солнца, без провианта, исчерпав все припасы воды, люди ожесточились и восстали друг против друга.
К ночи пло